DILIGANS : туристическая компания

Пять лет назад Сысоев, мой отец и я были на притоке Уссури Хоре: ночевали в удэгейском селении Гвасюги, у лесозаготовителей. Спускались по Мухену на лодке. В молодости отец много путешествовал в этих местах, и до сих пор этот далёкий край для него — самый близкий.

Ему всегда хотелось привить детям любовь к местам своей и маминой молодости.

Похоже, кое-что ему в этом смысле удалось.

И теперь уже мне хочется такую же «прививку» сделать моим артистам-студентам. Пять лет назад отец рассудил правильно: никто, кроме Сысоева, не заинтересует его сына всем, что касается «далёкого края».

Теперь так же рассуждал и я: недаром до сих пор помнил путешествие по Хору и рассказы Всеволода Петровича об уссурийской тайге, которую он называл северными джунглями.

Желая устроить небольшой сюрприз своим студентам, я позвонил Сысоеву и попросил разрешения встретиться. Он сам пришел к нам в гостиницу, поразив всех могучей фигурой и похожей на староверскую бородой.

Мне было неудобно за те вопросы, которые задавали Всеволоду Петровичу мои «неучи».

Едят ли тигры людей? Знаком ли он с Дерсу Узала?

Правда ли, что нельзя купаться в Тихом океане, потому что вода в нём кишит смертельно ядовитыми медузами?

Парней больше интересовала охота и история, девушек — Невельская, география и что есть в магазинах. Сначала Всеволод Петрович стойко отвечал на все, как бы заранее прощая нам нашу «столичную провинциальность».

Потом рассказал, как в нашем возрасте (тоже будучи москвичом) впервые, в составе изыскательской экспедиции проходя вдоль будущей трассы БАМа, попал в этот край и так полюбил его раздолье, что навсегда остался здесь.

Через два часа беседы с Сысоевым у всех появилось такое чувство, что мы уже все знали о крае теоретически, осталось лишь, как говорят в МАИ, провести практическое занятие — увидеть всё собственными глазами. Клуб в пионерском лагере.

Здесь собрались перед началом учебного года ученики средних школ Хабаровского края.

Лагерь — на берегу Казакевичевой протоки. Стоит лишь отойти от воды, как на тебя бросаются редкой величины комары.

Зрители хоть и ученики, а люди привычные, опытные. Они пришли к нам на концерт с вениками, как в баню.

И теперь в зрительном зале стоит сплошной шорох от их всеобщего обмахивания. Но особенно страшно выходить на сцену.

Комары как будто понимают, что ты не можешь, читая стихи, шлепать себя по лицу, и пользуются этим.

Отработав свой номер, я выбегаю за кулисы и начинаю с ожесточением бить ладонями по комарам, облепившим мое лицо.

Рядом ждёт своего выхода на сцену Таня Буланова.

Она обмахивается тряпкой, которую нашли тут же на полу. — Это кошмар!

— говорит она мне, имея в виду комаров.

Последний раз шлепает себя тряпкой, бросает её и, профессионально улыбаясь, выходит к микрофону на растерзание летающим кровососам. Наверное, любой человек, попадая сюда, всегда спрашивает, а далеко ли Даманский.

И так, наверное, будет всегда.

Потому что не забудет русский человек того дня, когда в мирное время вдруг напали на наших пограничников ночью, забыв былую дружбу и бескорыстную помощь, маоисты. Даже высшее советское руководство в тот момент растерялось.

Пока там, наверху, заседали и думали, какой приказ отдать, как достойно ответить, один офицер пограничных войск, не дожидаясь никаких распоряжений сверху, взял всю ответственность на себя и приказал немедленно ответить за погибших товарищей всей мощью Советской армии. Нападавших, а их было несколько тысяч, накрыли ответным огнём вглубь на километры!

Чтобы впредь неповадно было! И действительно подобные провокации с тех пор прекратились.

Офицера сначала представили к награде, а потом за своевольные действия разжаловали и уволили из армии.

Всегда в России, несмотря на заторможенность высших чинов, в нужное время появлялись свои Минины и Пожарские! На следующий день мы улетели во Владивосток.

Владивосток — для москвича почти загадочный город.

Во-первых, расстояние Москва — Владивосток — символ необъятности нашей Родины.

Во-вторых, не каждому выпадает счастье приехать во Владивосток в командировку. И уж тем более не каждый захочет приехать сюда за свой счёт.

Наконец, все, кто побывал во Владивостоке, потом называют его в числе наиболее полюбившихся ему городов…

— О, бухта Золотой Рог! -Ах, если бы вы видели закаты над Амурским заливом! — Будете во Владивостоке, непременно сядьте на прогулочный теплоход как-нибудь вечером, когда стемнеет, и посмотрите на город со стороны моря.

Не пожалеете!.. Сначала мы испытали от знакомства с Владивостоком разочарование.

Прежде всего, когда мы сошли с самолета, на нас обрушилась такая духота, что мы сразу стали хватать воздух ртами, как рыбы, вытащенные из воды.

Настоящие тропики, отбивающие всякие ощущения кроме желания скорее лечь спать, причем желательно где-нибудь на сквозняке.